© 1981-2000, Е. Н. Голиков.
Публикуется с любезного разрешения автора.
* * *
Вперед и вниз! Паденья не пугайтесь
И не жалейте сброса высоты.
Там впереди, я это видел, знайте,
Уходят к небу новые хребты...
Вперед и вниз! Естественны сниженья
Для тех, кто хочет вновь начать подъем,
Кто их боится - стынет без движенья.
А мы идем...
Вперед и вниз! Не жить нам на вершине.
Вдали от гор, среди равнин наш дом.
Но нам не даст спокойно спать отныне
Мысль, что за спуском должен быть подъем...
За каждым спуском должен быть подъем.
1983 г.
* * *
Сон как струна задетая звучит -
Рука опущена, а звук все раздаётся.
Вот, кажется, исчез. Нет, вновь летит,
Хоть ночь окончилась, и в окна светит солнце.
Их вроде бы немного, этих струн.
Но, как скрипач у старой доброй скрипки,
Я трогаю тихонечко одну,
И отзвуком рождается улыбка.
Другая сердце разрывает вкось.
Но стоит первой подыграть немного,
Как то, что быть могло и не сбылось,
Уступит место будущей дороге.
Сон как струна задетая звучит -
Рука опущена, а звук не исчезает:
Забытый или памятный мотив
Из будущего..., прошлого... Кто знает...
1983 г.
* * *
Луна не появлялась перед нами,
До солнца дело просто не дошло.
Горел костёр, и освещало пламя
Между берёз зелёных пятачок
Слова и перебор мешались с дымом,
Злой ветер забирался в рукава.
Кругом земля в осенней ночи стыла,
И в алый уголь плавились дрова.
И, как угли, в костре сгорало время.
Часы летели будто искры на ветру.
О чём нам говорить - мы просто пели,
Молчали и расстались поутру.
Знакомство наше было так случайно,
Как залетевший в ночь метеорит.
Он вспыхнул яркой звёздочкой отчаянно
И, нам даря тепло и свет, горит.
И незачем грустить, мы подождём,
Погреемся у нового огня.
Сгорит он и мерцающим дождём
Осыпется на дальние поля.
И где-то у другого костерка,
Средь незнакомых нам пока людей
Поднимет задрожавшая рука
Осколок тех сентябрьских дождей
1983 г.
* * *
Миновав перевала седло,
Все острей ощущаем,
Как спускаемся вниз, в тепло
С каждым мигом и шагом.
Словно сбросили груз долой
В перепаханный снег -
К людям, к лесу, к себе домой
Мы бежим по тропе.
Побурели вокруг снега,
Их немного осталось.
Появилась в реке вода,
Появилась усталость.
А как встала трава вокруг,
Да цветов круговерть,
Так попадали мы в траву -
Не подняться теперь.
Хорошо, что земля ровна,
Жарким солнцем прогрета,
И траву за волной волна
Гнёт неистовый ветер.
А вокруг далеко слыхать
Ручейков разговоры.
Здесь бы долго нам отдыхать,
Да заждались нас горы.
1984 г.
* * *
До воды недалеко, километра три-четыре,
Как парное молоко будем пить ее из кружек.
Но дается нелегко нам дорога в этом мире -
Чтоб дойти туда дня два или три, пожалуй, нужно.
Если б знать свою судьбу (я серьезно - не до шутки),
То еще позавчера, у последнего потока,
Я б воды напился всласть, вплоть до судорог в желудке.
Но не ведал, не гадал, что задержимся настолько.
А пейзаж вокруг меня восхитителен и дивен -
Справа грозный ледопад содрогается от гула,
Слева скальная стена, путь по ней неперспективен,
Но я спокоен ... у меня есть в запасе два отгула.
И сейчас почти что все (лишь разведка не вернулась)
Мы обедаем, точнее заедаем льдом сухарик.
Мы удобно по крюкам карабинами пристегнулись,
И, натянувши репшнуры, мы отдыхаем, отдыхаем...
1984 г.
* * *
Прошёл по чёрному асфальту
Ещё не снег, уже не дождь.
Букет в окоченевших пальцах
Сжимая, следом ты идёшь.
И словно солнца у лица
Пылают яркие бутоны.
Их множат лужи без конца
По тротуарам и газонам
В преддверии зимы - весна!
К чертям извечные законы!
Покуда молоды, пока
Улыбка Ваша благосклонна,
Пока ещё надежда есть
Прожить на этом свете вечно,
Пока не выпал первый снег...
Хотя он выпадет, конечно...
1984 г.
* * *
Последние мгновения развязки.
Потом комиссия расследует причины,
Укажет их. Ну, а пока что связка
Летит по склону в страшную пучину.
Там впереди стоглавы-многозубы
Навстречу пасти разевают ледники.
Искру из камня высекают ледорубы,
Последние проклятья шепчут губы,
И древко разлетается в куски.
Еще надежда не иссякла на спасенье.
Но кто, скажите, в силах нам помочь?
Нас тянет вниз земное притяженье
Туда, где день сменяется на ночь.
За этой ночью утро не настанет,
Скитаться будем в вечной темноте
По ледяным безжизненным полянам,
По лбам, нависшим над рекой, бараньим,
От дома и любимых вдалеке.
Слились в круговороте склон и небо,
Веревка извивается змеей.
Я жить хочу! А в сумрачную небыль
Пускай уходит кто-нибудь другой!
Еще одна последняя надежда,
Изгнав все мысли, в голове моей -
Что я проснуться догадаюсь прежде,
Чем мы достигнем ледяных полей.
Удар... Агония...
...Но горы голубые
В палатку смотрят с высоты своей... Жив...
Повезло - вчера на спуске было
Почти что как в кошмарном этом сне.
1985 г.
* * *
Все раньше день свой начинает путь,
Как будто каплями льёт кто-то
В седую спёкшуюся муть
Живую утреннюю воду.
Светлеет день, светлеет на душе,
И возвращается надежда,
Что наши беды позади уже,
А жизнь - счастливее, чем прежде.
Не сосчитать - которую весну
Я начинаю жизнь сначала.
От звёзд, что гаснут, на небе блеснув,
Я отплыву, как от причала.
Из бесконечной суеты сует,
Что нам готовит быт-зануда,
Нас вырывает солнечный рассвет -
Такое маленькое чудо.
Наутро выйдешь - гаснут фонари.
Ну что ж, прощайте на полгода
Между домов полосками зари
Идет хорошая погода.
Еще не слышно птичьих голосов,
Трещат морозы за окошком.
Рукой дрожащей на душе засов
Отодвигаем понемножку...
1985 г.
* * *
Третий день мы в райском уголке
Отдыхаем, сунув ноги в спальник.
Третий день в печали и тоске
Тихо чертыхается начальник.
А за стеной, точнее за двумя,
Капроновой и ветровой из снега,
Бушуют вихри снежные, ревя
И перемешивая круто горы с небом.
Скорей спешите нам на помощь ветры
И разгоните в стороны ненастье.
А мы вперед пойдем - сегодня это
Предел мечтаний и вершина счастья.
1981-85 гг.
* * *
Жёлтый изнутри, оранжевый снаружи
От огарка стеариновой свечи,
Домик наш стоит в лесу завьюженном
Под покровом северной ночи.
Спят ребята, быть подъему скоро.
Скорчившись в ногах, на примусах
Кашу им дежурный варит споро,
Отирая иней на усах.
А погода напоследок щедра -
Среди редких сосен и берёз
Непривычно видеть чистым небо
С конопушками веселых звёзд.
1985 г.
* * *
День прочь
Падает ночь
Над опустевшею тундрой.
День завершён,
Примус зажжён -
Ужин готовит дежурный.
День дал
Нам перевал,
Солнце и ветер по лицам.
Пот и победу,
И прямо в небо
По склону лыжня змеится.
Нас ждут там в городах
Ниже полярного круга,
Но ждать не хотят,
Мысли летят
С севера к дому, к югу.
1981 г.
Ровно в полдень среди гор
Встали мы на пережор.
Мы сидим понурые,
Глядя на дежурного.
Но у примуса нету движенья,
Голодны мы до изнеможенья,
И задержка с началом кормленья
Нас доводит до ожесточенья...
Но всего лишь через час
Выдаст каждому из нас
Наш завхоз по миске
Слипшихся ирисок,
И сырки, но держи их по ветру,
И колбаски по семь миллиметров,
И с песочком горячего чая...
А пока что об этом мечтаем...
1985 г.
Когда по морене иду,
Весь мир предо мной как в бреду.
Лишь только начнется подъём,
Мы жалобно, тихо поём:
"Ах, как предупреждали нас друзья,
Что умные не ездят в те края.
На ножки наши жалко посмотреть,
А за спиной маршрута только треть..."
Но вот, наконец, перевал.
Я рад, восхищён, но устал.
И, рухнув под тур с рюкзаком,
Лежу до команды "Подъем!"
При сборах и минута дорога.
Мгновение - и я уж на ногах.
Склоняюсь к рюкзаку, берусь - рывок:
Лежу под рюкзаком у чьих-то ног...
А спуск угрожающе крут.
Сжимая в руке ледоруб,
Спуская десятки камней,
По склону лечу все быстрей...
1985 г.
Теперь уже как сон прогулка по Смоленску.
Тогда была ненастная погода,
Тогда мела пурга, и ветер дул вселенский,
Как будто унести хотел весь город.
Но он не улетел, поскольку крепко врос
В землицу за прошедшие столетья,
А только побелел от снега и берёз,
Как будто стала седина заметней.
Озябнув и устав, полгорода пройдя
По улицам, бегущим круто вверх,
Как не хотелось нам, мы не нашли тебя,
Что здесь жила назад пятнадцать лет.
Лишь в памяти своей, да в памяти родных
Бредешь ты по смоленским мостовым
С портфельчиком в руках, уроки позади,
А будущее призрачно как дым.
Талашкинский узор да снежные холсты
И через пять, и через десять лет
Все также встретят нас, но не надейся ты
Здесь отыскать свой стародавний след...
Мелькнул короткий день, пора поближе к дому.
Немного погостили - в путь скорее.
Прощаясь, мы идем по городу седому
От долгой жизни и больших метелей...
1985 г.
* * *
Как хорошо, что мы в горах хоть дважды в год
Живём вовсю и ничего не оставляем на потом.
Сперва зимой, когда вокруг пурга метёт
И отрывает от земли наш легкий дом.
А через день - рассвет расчистит небосвод,
И белой стаей улетят на север тучи-облака.
Куда спешить, когда с погодою везёт,
Когда друзья с тобой, когда лежит дорога далека.
Полгода - срок, но всё же лето настаёт,
И вновь на этот дивный мир глядим мы с горной высоты.
С собой борюсь, и жить как все давал зарок,
Но нарушал, но убегал от суеты.
И вновь плывём мы над землёю в вышине,
А под ногами облака прибоем бьются о скалу.
А может это только сон, и это просто снится мне?
Пусть даже так. Я не поверю, не проснусь.
И сон, и явь, одну сплетающие нить,
По ней иду. Наступит лето в свой черёд
И отойдет. Мне б только осень пережить.
А там опять пускай вокруг пурга метёт..
1986 г.
МЫ - КАРИФО
(итальянская народная песня)
Мы простые инженеро -
Ни зарплаты, ни карьеро.
Мы на стройко, мы в колхозо
И в жару, и на морозо.
О, йес...
От такой тоски и скуко
Мы берём рюкзако в руко,
Пару "Бескидов" под мышки,
Сняв гроши свои с сберкнижки.
Мы туристо, мы карифо,
И о нас слагают мифо.
Эвересто и Кавказо
Покорили много разо.
О, йес...
Макс, начальник, два Светлано.
Адриано и Вовано,
Взяв Серёго, понемногу
Мы отправились в дорогу.
Мы тропили без охоты,
Но манили нас красоты.
Мы с восторгом ожидали -
Побалдеем на Урале.
О, йес...
Будут солнечные горы,
Белоснежные просторы.
И все это, ун моменто,
Снимем мы на киноленто.
А на деле, надоели
Нам тропёжка и отлёжка.
Третий день лежим в постели
И играем на гармошка.
О, йес...
По Хойле, о миа мама,
Бьет в палатку урагано.
Лабытнанги и Лагорта
Надоели нам до чёрта.
А как вышли на подъёмо -
Лучше б мы остались дома.
Вспоминали сакраменто
И другие комплименто.
О, йес...
Но, поевши на Пайёро
Шоколадо, пережоро,
Мы спустились очень скоро
Прямо к лагерю с Пайёро.
По утрам взлетал "Шмелино"
И плевал кругом бензино.
И пожаро как лавина,
От палатки - половина.
О, йес...
Каша, спальник, запах тундра,
Всем участникам - полундра,
Но пробудятся нескоро
Дармоедо и обжоро.
Нас трепало, нас хлестало,
Нам тепла не доставало.
И трактиро в Сивомаско
Мы попали словно сказко
О, йес...
Магазино, ресторано
Мы наелись сыто-пьяно,
Отвалились и со стоном
Погрузились по вагонам.
Мы туристо, мы карифо,
И о нас слагают мифо.
Эвересто и Кавказо
Покорили много разо.
О, йес...
Макс, начальник, два Светлано,
Адриано и Вовано,
И Серёго, понемногу
Мы осилили дорогу.
1986 г.
* * *
Лучше нет для нас дорожки,
Чем в отсутствии тропёжки
Без подъема спуск на лыжах
И рюкзак полупустой.
Только годы пролетели,
И ребята поседели,
А картинка та осталась
Лишь несбыточной мечтой.
Так забудем хоть немножко
Про тропёжку и пилёжку,
Про крутой подъем на кошках
И завалов лабиринт.
Лучше вспомним как, бывало,
На стоянках и привалах
Нам конфеты раздавали,
Курагу и чернослив.
Есть запреты - нету визы.
Но начальничьи капризы
Не являлись нам преградой
В наших шляньях по стране.
Было снега вдоволь лыжам,
Становились горы ниже
Нас, подросших в одночасье
И стоящих в вышине.
И казалось делом ясным,
Хоть не очень безопасным,
Как начальникам и массам
Обрести здоровый быт -
Поголовно, всем народом
Отправляйтесь в турпоходы,
Ну, а горы вам помогут
Пережитки позабыть
С той поры мы постарели,
Ходим мало, еле-еле,
И на "Бескидах" на палец
Вырос пыли толстый слой.
Я мотаюсь весь в заботах
Между домом и работой,
Ни на что уж не надеюсь,
Но бывает, что весной
Вдруг забудусь на мгновенье
И в припадке, то ль затменьи
Разгляжу - на горизонте
Горы белые манят.
И к зубцам остроконечным,
Дорогим мне бесконечно,
Вновь, как в юности беспечной
Уведёт меня лыжня...
1987 г.
Пролетели годы вереницей -
Сколько ни чеши рукой затылок,
Жизнь все дальше нас уносит птицей
От того, что не было и было.
Ах, лететь и мне б подобно птице,
И легко, и вольно, и далёко,
Только натыкаюсь на границы,
На запреты, правила и сроки.
Срок приходит для любого дела,
Для его конца и для начала.
Снег лежит подолгу в поле белым,
Но и он с весенним солнцем тает.
А растает - позовёт дорога
Из степей неласковых до дому.
Запрягай, да потихоньку трогай,
Примеряйся к жизни по-иному.
И опять завертятся колёса,
Будут дни мелькать как сновиденья.
И родятся новые вопросы,
Новые загадки и сомненья.
1987 г.
Кто может рассказать наверняка,
Что жизнь всего наполовину прожил?
Как червячок мой мозг сомненье гложет -
Ведь жизнь бывает слишком коротка.
Один из нас ушёл, и снегом замело
Ту часть души, открывшуюся ветру,
А сны о нём - картинки в стиле ретро
Пока ярки и просыпаться тяжело.
На зеркалах висят платки и шали,
И я глаза прикрою от тоски,
И с силой пальцы рук сожмут виски.
Да только полегчает вот едва ли.
Мы были вечны лето напролёт,
Но полыхнул разрыв случайный рядом.
И память дней минувших листопадом
Воронку ту никак не заметёт...
1987 г.
* * *
Как будто краски на пустынный холст,
Слова кладу на белый лист бумажный.
И строчки перечитываю дважды,
И правлю их, и складываю в мост.
Который должен нас соединить,
Коль верно угадал я направленье,
Коль означает душ соединенье
Над пропастью протянутая нить.
Над пропастью, что связывает нас
Как берега пустынного ущелья,
Где звук не раздается по неделям,
Я лажу этот мост который раз.
Причин для неудач не перечесть -
То паводок нагрянет, все сметая,
А то настанет вдруг тоска такая,
Что плюнешь и забросишь всё, что есть...
Сведёт работу камнепад на нет,
И эхо всколыхнет покой долины.
А между берегами, посредине
Лишь изредка мелькнёт случайный свет...
Как будто краски на пустынный холст,
Слова кладу на белый лист бумажный.
И строчки перечитываю дважды,
И правлю их, и складываю в мост.
Изнемогая в путанице строк,
Оплакивая каждую потерю,
Я строю мост, я чувствую, я верю
Что берег твой уже не так далёк,
Что нас с тобою мост соединит,
Что верно угадал я направленье,
Что нам дарует душ соединенье
Над пропастью протянутая нить.
1988 г.
* * *
В вездеходный проем, средь откосов, поросших кустами,
На прощанье украшены розовым светом зари,
Горы смотрят на нас всеми пиками и ледниками
И молчат, - мы прощаемся, что говорить.
Лишь неделю назад или, может быть, больше немного
Рюкзаки были выше, ботинки новее чуть-чуть.
Наш автобус катил по Военно-Грузинской дороге,
Начинался короткий привычный заоблачный путь.
А еще через день мы тропили, сбиваясь со счёта,
Издыхали на склоне, но вверх неуклонно ползли.
И в тумане мешались шумы боевых самолетов,
И тяжёлые вздохи весенних казбекских лавин...
Мы стремимся к горам прикоснуться любыми путями,
Говорим наяву и частенько их видим во сне,
Забывая, что горы - лишь повод для встречи с друзьями
На недельку, на две, без разлук, без каких-то помех.
1988 г.
* * *
Когда погода даст добро,
И в назиданье пессимистам
Уйдет туман, и в небе чистом
Гор разгорится серебро,
Когда последние ветра
Утихнут, силы поистратив,
И до угрюмо-бурых пятен
Снег стает, выпавший вчера,
И прекратится снегопад,
Исчезнет вьюжное круженье,
И не останется преград,
Чтобы идти на восхожденье,
Лавина солнечных лучей
Обшарит голые площадки,
Замёрзший с вечера ручей,
Карманы, трещины и складки.
И ни одной живой души
Не сыщет ни следа, ни тени...
Снегами вновь запорошит
Хребты на длительное время.
А нам до будущей весны,
А нам до следующего года
Погоды ждать и видеть сны,
Что нам добро даёт погода.
1988 г.
* * *
На Горе, что взметнулась на зависть другим,
На Горе, где десятки людей полегли,
Мы не то, чтоб лежим, и не то, чтоб сидим,
На клочке отвоёванной в склоне земли.
А вокруг рвёт палатку в куски ураган.
Были б двери у дома, - слетели б с петель.
Ничего не видать, только снежный туман,
Только ветер в лицо, только злая метель.
Нашим судьбам качаться на чутких весах
Может 10 минут, может день, может год,
Вдруг не выдержим мы или нитки на швах,
И пурга налетит, разорвёт, унесёт.
Кто услышит тогда заговоры и бред
Бесполезных надежд о спасеньи в яви,
И куда отойдут радость наших побед
И щемящая горечь проигранных битв.
Но пока целый мир крашен в розовый цвет,
Цвет палатки и вечера ясного дня.
Но пока на семь бед обнадёжил ответ -
Держат стойки пургу, коль держу стойки я.
Ветер ломится в крышу, трещит потолок,
Примус даже в палатке почти не горит.
Завершается этот тревожный денёк,
Но тревожная ночь впереди предстоит...
...У любого кошмара бывает конец,
Будь он длинный как жизнь иль короткий как сон.
Склон истыкан следами от лыжных колец,
И рюкзак за плечами почти невесом.
Мы спускаемся вниз - там и жизнь, и тепло,
Там ведь даже зимой зеленеют леса.
Столько снега за сутки сквозь нас протекло
Что промёрзли насквозь у ребят голоса.
И все дальше Гора, и все выше Гора.
Очень жалко, но нам расставаться пора.
Но настанет весна, только снег со двора
Как начнётся другая большая игра.
До свиданья, Гора, мы довольны тобой.
Мы спускаемся вниз без досады и злобы.
Восходить на тебя суждено нам судьбой,
А тебе тормозить нас, вминая в сугробы.
В этом честном бою каждый мог победить,
В этом трудном бою мы могли проиграть.
Только карты упали, чтоб нам еще жить,
А тебе и без карт над Кавказом стоять.
До свиданья, большая крутая Гора.
Ты здесь дома, а нам возвращаться пора.
1989 г.
* * *
"Зачем вам дальние края и для чего вам лазать в горы,
Там ни уюта, ни тепла, рюкзак тяжёлый на спине".
Уже не помню, сколько лет такие слышу разговоры,
Не понимая, хоть убей, - зачем Вам нужно знать ответ.
Ну, предположим, для того, чтоб с нами следующим летом,
Собравшись к черту на рога, тропою горною пройти
Туда, где сердце напролёт пронзают снежные рассветы.
Я знаю Вас - Вам ни к чему такие трудные пути.
Иль, может быть, слепой азарт я объяснить могу желаньем
Всем-всем на свете доказать однажды, раз и навсегда,
Что это блажь и суета, мученье и заболеванье.
Вы убедите кой-кого, но я же вновь уйду туда.
Где, ослепляя на свету и чуть мерцая в полумраке,
В венце из мартовских лавин иль рыжих августовских скал
Они взметнулись к небесам как вопросительные знаки
Загадок, что за столько лет еще никто не разгадал.
1989 г.
Отдых на морене, старые площадки,
Ледоруб, крошащий полумёрзлый грунт,
Дюльфер, преферанс и диспуты в палатке,
Солнце среди туч, надежды проблеск краткий,
Санька Соловьёв, сорвавшийся в бергшрунд...
Дальняя разведка, ледники и скалы,
35 веревок вдоль и поперёк,
Груз под 50, болота и завалы,
Муки и страданья от нехватки сала,
Самый лучший в мире примус "Огонёк"...
Скальная стена, ступенька посерёдке,
Хавка, кирпичом застрявшая во рту,
Хижина, и мы по лавкам как селёдки,
Въезд на Кузуяк за 2 бутылки водки,
Коваль на досмотре в коксинском порту...
Самый лучший отдых - летом на Алтае:
Дождь стучится в мокрый тент над головой,
Мы сидим в палатке, тихо загораем,
А когда настанет осень золотая
Высушим палатки и пойдём домой.
И на самолете полетим домой.
1990 г.
* * *
Читаю Месснера и Роста
О покореньи Эвереста.
С души тяжёлая короста
Спадает, всё встаёт на место...
Натруженные грузом плечи
Молят продолжить отдых краткий...
Пронзительным закатом вечер
Накатывает на палатку...
Карниз, нависший перед нами,
Грозит расплатой за ошибки...
Потрескавшимися губами
Втянуть пытаюсь воздух жидкий...
Едва рукою тронешь ветки,
Пожаром полыхнёт малинник...
Сосновым ароматом терпким
Излечивает нас долина...
Читаю Месснера и Роста,
До буквы мне давно известных,
Как славно было бы, как просто,
Проснувшись среди стен отвесных,
Надеть рюкзак, связаться в связку
И в путь, забыв про всё на свете...
Но так бывает только в сказках,
А в сказки верят только дети.
1992 г.
* * *
Через тысячу лет возвратиться опять
В те места, где давно не случалось бывать,
Где вершины и складки ручьев небольших
Соответствуют давним зарубкам души.
Где тропы поворот воскрешает на миг
Унесённый годами приветственный крик,
Позабытый за годы восторженный взгляд...
Через тысячу лет я вернулся назад.
Стали тропы пошире и склоны ровней,
Тут и там простираются груды камней,
Что венчали вершины в былые года -
Им вернуться наверх не дано никогда.
Перепутались тесно и новость, и старь,
А вокруг вперемежку то вёдро, то хмарь.
То ли жаркое лето навечно в лесу,
То ли осень исходит - зима на носу.
Над цепями хребтов продолжает парить
Облаков и видений хрустальная нить.
И надежды то гаснут, то манят огни
Как и в прежние давние-давние дни...
1996 г.